< Все воспоминания

Григорова (Гончарова) Елена Михайловна

Заставка для - Григорова (Гончарова) Елена Михайловна

Война началась, когда она жила в Тосно

Говорит Григорова (Гончарова) Елена Михайловна

Мы сохраняем устную историю. Помочь нам можно здесь.

Я – Елена Михайловна Григорова, до замужества была Гончаровой. Я коренной тосненский житель, вообще мои предки здесь проживали, и родители до войны тоже здесь жили. Моя мама работала на машинно-счетной станции в Ленинграде или, может быть, в Колпино, этого точно не знаю. А папа был рабочий Ижорского завода, он был электромонтер высокой квалификации. Когда началась война, мы жили на проспекте Ленина, где сейчас первая школа. У нас там был двухэтажный дом. Там жила вся семья наша, семья моей тети (папиной родной сестры) и бабушка с дедушкой, но они умерли, и там пустовали внизу два помещения. Все семьи жили под одной крышей. У нас там жили прадеды, и этот дом сохранился. Я знаю, что, когда еще работала, этот дом «Пролетарским трудом» вывезен за речку и там еще стоял.
Когда началась война, у всех жителей были вырыты землянки в лесу и у дома. Когда в августе немцы пришли в Тосно, мама, брат 40-го года рождения, я 37-ого года – все мы были в лесу. А папа был на Ижорском заводе. Они ехали на поезде, когда их разбомбили. Буквально не доезжая до Тосно-2, где проходит ручей. В Тосно был крупный железнодорожный узел, поэтому бомбили и наши, и немцы. От этих бомбежек так было страшно. Я была маленькая. Я пряталась под бабушкину юбку. Бабушки носила такую широкую юбку, и я от этого света, взрывов пряталась под ней. Когда поезд разбомбило, папа мой пришел пешком оттуда, нашел нас в лесу. Потом немцы нас выгнали из леса и заставили возвращаться в дома.

1
Старые двухэтажные дома. Григорова Е.М. с родственниками Тосно, ул. Ленина, дом 65
6
ГригороваЕлена Михайловна с мамой Григоровой ( Сулягиной) Кдавдией Васильевной и братом Николаем Тосно, 1942 год

День, когда объявили начало войны, я не помню. Наш дом был большой, тетя жила и мы. Ранее мы хотели построить на месте нашего дома новый дом. Даже лес был завезен сюда, доски. И все это лежало около нашего дома. И когда немцы пришли, приехали машины и стали вывозить с нашего двора и лес, и все остальное. Мама выскочила из дома, увидев, что немцы увозят этот лес, который они заработали своим трудом, она попыталась помешать. Тут появился офицер и направил на нее пистолет. Мы выпрыгнули с обеих сторон, маму за фартук схватили и плачем. А она встала грудью и говорит: «Стреляй, стреляй!» https://apothekefurmanner.de/cialis-kaufen/. Офицер опустил пистолет, но все равно все вывезли.
Во время бомбежек было очень страшно, и поскольку во дворе у нас тоже была землянка , мы туда прятались. А потом еще такой момент, который очень мне запомнился. У нас была коза, ее еще не отобрали, потому что был маленький брат. Вспоминаю, когда началась бомбежка, самолеты прилетели, мама бросила нас, ребятишек, и козу в канаву и сама наверх легла. Вот это, значит, спасать надо было.
Было голодно, у нас ничего не было, козу отобрали. Питались очистками. Была бойня, и там, насмехаясь над нашими русскими женщинами, кишки выбрасывали. Женщины собирали эти кишки, мыли – вот этими и кормились. Это вот мама рассказывала. Еще рассказывала, что сидел как-то на скамеечке у нашего дома немец, а у них консервы всегда были. Открыл консервы, намазал на булку или на хлеб масло и сверху еще что-то. А я стояла и смотрела, как он ест. Вот он меня подозвал и дал кусок бутерброда. Я съела и стою дальше. Он еще мне дал. Не знаю, что случилось дальше: то ли он меня консервной банкой порезал, то ли ножиком. Когда я прибежала, у меня кровь текла по руке. Мама выскочила ругаться, а его уже не было. Так шрам и остался.
Папу немцы гоняли на железнодорожной станции работать, он приносил хлеб с опилками. Нас увезли всех вместе в Прибалтику. В Прибалтике было еще более или менее: папа приносил молочко. А когда попали в Бронберг (Польский город), нас поселили за колючей проволокой в длинном бараке. Поселили семьями, я помню, отделяли небольшими одеялами, чтобы показать хоть какую-то видимость семьи. Родителей гоняли работать, брат у меня заболел. Он был на грани смерти. У него был рахит, а кроме этого началась рвота. Его поместили в госпиталь, что с ним делали, я не знаю, но он остался жив. Я помню, что нам давали баланду с червяками, белая баланда такая, а там червяки ползали. Вот это мне запомнилось.

7
Довоенный дом на улице Ленина (сейчас там школа №1), Вид с ул. Ленина

А мы с Мишей Калининым – моим одноклассником играли за какими-то баками. Их дома нет, а мы сидим там, на солнышке, играем во – что-то. Холодно, голодно, очень холодно, помню, очень хотелось есть. Мы там какую-то травку выковыривали, ели ее. А потом еще помню и мама рассказывала, когда наступали наши войска, нас закрыли в этом лагере и даже двери заперли. И в одном месте даже сено положили. Немцы собирались нас поджечь, но в это время прорвались наши танки. И я не знаю, откуда эти толстые кружки взялись – они двойные, но наши танкисты и папа выпивали, папа плакал и говорил: «Выпьем за Родину! Выпьем за Сталина!». Вот это мне запомнилось. Папу сразу забрали в армию, и пришел он в 45-м году с раной. Так и остался у него осколок, умер он в 49-м. Когда вернулся, сразу начала работать на Ижорском заводе. Он был 1905 года рождения.
Когда мы стали возвращаться в теплушках – все было разрушено. Стали подъезжать к Тосно, все стояли в дверях теплушки и переживали, говорили: «Наверное, наш дом сгорел!» Все вокруг было без деревьев. Ведь бои в Тосно были страшные. Но мама говорила: «Наш дом цел», а я кричала «Наш домой живой!» Хорошо помню это возвращение
Помню, что на углу, где сейчас узел связи, была виселица на березе. Её сделали фашисты и периодически вешали людей с надписями «Я украл буханку хлеба» или «Я убил». Рядом с узлом связи была огромная воронка. Помню, что рядом с банком было гестапо, там расстреливали.
Помню, в голодные дни откуда-то принесли чечевицу и ей накормили. Это казалось таким чудом, таким наслаждением! А потом, когда уже стала взрослой, тоже решила попробовать эту чечевицу, так никто ее есть не стал. У папы оказался рак желудка, у мамы – туберкулез легких, открытая форма. И нас, помню с братом, еще школьников, отправляли по путевкам в лесные школы, мы там учились и жили. Мы такие все были в платочках, вшивые. Там нас всех побрили. Тяжело было.

 

Мы надеемся, что Вам понравился рассказ. Помогите нам узнать и сохранить истории   жизни. Помочь можно здесь 

Фото

Нас поддерживают

ЛООО СП «Центр женских инициатив»
Ленинградская область, г. Тосно, ул. Боярова, д. 16а
Телефон/факс: +7-813-61-3-23-05
Email: wic06@narod.ru

Добавить свою историю

Хотите стать частью проекта и поделиться семейными историями и воспоминаниями о войне и военных годах?

Прислать историю