Дело не в морозах – смертность, голодная смерть. На людей в такой обстановке, что они лежали, никто не обращал внимания. Я и сам отдыхал на мертвеце, посидишь – и пошел. Вот смотришь на него и думаешь, что завтра в таком же будешь положении, чего бояться- то. Ну, вот видите, у нас две из пяти – девчонки, 1933 и 1936 года, двух сестер я потерял. Все было съедено, даже птицы не летали, не говоря уже о кошках, потому что птицы рядом с людьми, есть чего поесть, а кто с рогаткой, кто как, и даже крыс не было, им же тоже надо было жить, не было под домами крыс. Все живое было съедено. Ну, если уже так, может быть, я вас напугаю, людоедство тоже было, многие случаи. Даже своих детей ели.
Мы не бессмертны. Бессмертна память о нас. Позаботься о себе и близких. Узнай и запиши свою родословную!
Война началась, когда она жила в городе Невель.
Война началась, когда он жил в Краснокамске
Война началась, когда она жила в Невдубстрое »
О войне я помню только, что когда бомбежка начиналась, мы прятались в доме в подвале. Там ничего не было оборудовано – просто подвал. И мы туда прятались. Еще у нас была труба, лежала поперек Московского шоссе, как дренажная труба. Она и сейчас есть. И вот мы там прятались. Отца забрали на фронт, с матерью мы жили вдвоем. Из того, как мы были в оккупации, я помню, как мы ехали туда.
Старшую сестру сразу же немцы в Германию отправили. Ей было всего 15 лет. А брату один немец сказал, чтобы он держал меня все время на руках, тогда его не заберут. И вот он все время носил меня на руках, а я носила горшок. И немцы его не забрали.
В июле 1944 мы были вывезены в Латвию, где старшие работали на лесопильном заводе. Мама вспоминала, что было очень голодно, поэтому ели опилки и добавляли какую-то траву.