Я, Суровикова Мария Степановна, родилась 2 октября 1936 года в Куйбышевской области Сергиевского района, поселок Дачный. В Красный Бор я приехала в 1956 году, 23 января вышла замуж. До замужества я там работала шесть месяцев в Сергиевском районе в семилетней школе пионервожатой, еще вела уроки пения. Потом вышла замуж. Приехали в 1956 году 23 января, мы приехали в Ульяновку и жили в Ульяновке. Потом, когда я устроилась на работу, из Ульяновки переехали в Красный Бор, снимали на Народной комнату в частном доме.
В школу я пришла 17 сентября 1956 года, школа была семилетняя деревянная, ее привезли и собрали из старья в 1948 году. Отопление было печное, в классах были печки, так мы работали. Директором тогда был Гордеев Семен Александрович. Затем, когда жители возвращались из эвакуации – строили дома, дети рождались. И в эту школу не помещались классы, приходилось арендовать классы в частных домах. Частный дом арендован был на проспекте Ленина, на Культуре, на Марата и на Красноборской улице – вот сколько было. И в этих арендованных помещениях были начальные классы, затем начали строить на девятой дороге школу.
Учителей было не так много. Работала у нас учителем Валентина Антоновна Перямкова, Кустова Анастасия Ивановна, потом Нина Ивановна в начальных классах. В старших классах русский язык вела Лидия Владимировна, Герта Михайловна Петрова – тоже русский язык. Таисия Федоровна математику вела, Владимир Федорович вел физкультуру, Маргарита Георгиевна историю вела, географию вела Петрина Вера Васильевна. Вот начинаю вспоминать сейчас, кто вел немецкий язык – не помню, из города ездила женщина. В школе был только немецкий язык.
Все мероприятия культурные мы организовывали в Доме культуры, который тоже привезли. Он был деревянный, потом сгорел. Школа была маленькая, коридор узкий, потому все мероприятия в Доме культуры проводили. Проводили праздники пионерской организации, выходили 19 мая по ту сторону линии, была площадка, мы там праздновали день пионерской организации. А все остальные мероприятия праздничные в Доме культуры. Занимались озеленением. Улицы все немцы сожгли. В первую очередь стали сажать деревья по улице Культуры, потом парк около вокзала восстановили. Советский проспект, Красноборский проспект, улицу Боскова – это все мы со школьниками озеленяли. Сажали деревья, привозили из леса. Вот этот парк – все нами школьниками посажено.
Каждый год 9 мая мы занимались восстановлением кладбища. У нас дружина была имени Панфилова, а он был летчиком, его подбили немцы в Подобедовке, там он был похоронен, мы перенесли его прах. На Красноборском кладбище могила его так и есть. Ухаживали со школьниками, ухаживали за всеми братскими могилами. И на Красноборской улице которое находится, на Карла Маркса – это все тогда делали мы. Ходили, убирались, сажали деревья, сажали цветы, за могилами ухаживали. Потом через военкомат много находили сведений о погибших солдатах
С родственниками встречались очень много, с матерью Панфилова. Они жили в Москве, мы ее приглашали, устраивали праздники. Были встречи с участниками войны, герой Советского Союза был Блинников, вот мы с ним часто встречались. Он в Тосно жил. Поэт Дудин воевал здесь в Красном Бору, мы его приглашали. Интересных встреч у нас было очень много тогда. Очень много. С участниками войны, которые воевали в Красном Бору, с родственниками тех, которые здесь погибли. Занимались розыском. Помню, один раз мы захоронили тринадцать гробов, собрали останки и тринадцать гробов сразу захоронили. Музей Великой Отечественной войны создали. Собирали материал, но музей уже в основном был на Девятой дороге. Очень много встреч было с интересными людьми
Металлолома много собирали, макулатуру много собирали. У нас был объявлен конкурс между классами. Кто первое место занимал, на линейках благодарности вручали и экскурсии куда-нибудь за счет денег, что получали за металлолом. Кружки были, была лыжная секция – Владимир Федорович занимался. Танцевальный кружок был, я сама его организовывала. Больше не было кружков, не было в этой школе условий. Негде было. Школа в две смены работала, и даже в этих арендованных зданиях тоже в две смены. Параллельных было много классов, потому в две смены работала школа.
Мы помогали строителям строить школу на девятой дороге. С учениками ходили и кирпичи таскали. И потом, когда школу сдали, благоустраивали территорию: сад сажали, спортивную площадку сами делали. Потом здесь уже на Девятой дороге была восьмилетняя школа. Здесь, конечно, было лучше, был спортивный зал, все мероприятия проводились в спортивном зале – все линейки дружинные и вообще все. Подводили итоги каждый месяц, какой отряд получал первые места.
Дружина работала, так и оставалась дружиной Панфилова до конца. Школьников часто вывозили на экскурсии, в туристические походы ходили со школьниками. Четвертый, пятые классы – на трехдневные, которые постарше – на десять дней ходили. Во Дворец пионеров часто ездили. У меня же награда из Москвы: я лучшая вожатая. Это уже в новой школе было, на Девятой дороге. Награду вообще вручали в Тосно на учительской конференции, какой год, я не помню.
Я работала до 1969 года. Тринадцать лет, или сколько там, в 1969 году я ушла. Я начинала работать с Гордеевым Семеном Александровичем, потом директора менялись. Потом был Самауков – он до войны работал директором средней школы, с ним я работала, потом директором был Воронько Олег Георгиевич, Белоусов был последний директор. При нем я уходила. И еще был директор, он работал завгороно, потом стал директором.
Евграфова имела звание «заслуженный учитель», Таисия Федоровна тоже заслуженная учительница, имели звания. В Тосно жил и работал завгороно, Горбо, по-моему, его фамилия, а потом, когда Самаукова убрали, его поставили. А потом он заболел, у него был туберкулез, он умер. Временно был Князев Евгений Петрович, он физику вел, он был временно исполняющим, а потом Воронько. А потом Воронько повысили, он был завгороно, и Белоусов пришел.
Маргарита Георгиевна была завучем. Киселева Маргарита Георгиевна была завучем по старшим классам, а когда перешли на Девятую дорогу, там завуч еще был в начальных классах – Новикова Нина Николаевна. Потом она была председателем горкома профсоюза. Она потом в Тосно работала в гороно, все правильно. Белякова Валентина в библиотеке работала. Ну, вообще коллектив у нас был очень дружный, сплоченный такой.
Открытых уроков было много. Преподавали больше всего в начальных классах учителя. В основном открытые уроки Евграфова преподавала. Сильный была учитель, потом в гороно работала, потому что у нее признали что-то с легкими, и ей с детьми не разрешили работать. Она на пенсию ушла оттуда из гороно. А в старших классах больше давали открытые уроки такие учителя, как Таисия Федоровна, она математик, а физику Евгений Петрович Князев вел. Ну, а тут остальные учителя менялись – биологи, химики, их присылали из города, они долго не задерживались. В основном вот этот костяк был.
Белякова Таисия Федоровна, Бабкина, Суворов Владимир Федорович – все до пенсии доработали, Евграфова Нина Ивановна. А остальные все, кто уходил. Сначала Юлия Ивановна – с ней работала, она тоже математику вела, когда классы уже увеличивались. Русский язык еще Лидия Владимировна такая вела. Она 1922 года рождения, вроде.
Родительские собрания были. Родители появлялись в школах на собраниях. Меня потом Горбо уговорил классное руководство взять. Новые учителя молодые приходили, не справлялись с седьмыми классами. Меня уговаривали, и я вела классное руководство. Мне приходилось ходить по родителям. В основном учителя в контакте с родителями были. Сами ходили, посещали, особенно когда были трудные дети. А трудные дети были после войны на Культуре. Школу когда открыли, много переростков было. В первые, вторые классы приходили после десяти лет. Но семь классов все заканчивали. Вечера хорошие устраивали, торжественно все было. Даже на Культуре всегда торжественные выпускные вечера были.
По тем временам на Культуре, конечно, школа была бедная после войны. И не оборудована никакими пособиями. А когда перешли на Девятую дорогу, здесь уже были пособия, оборудование. Было все: кабинеты были – кабинет физики, химии со специальным оборудованием. Учителя говорят: самое главное – доска и кусок мела.
День учителя всегда отмечали, было очень торжественно и хорошо, банкет устраивали, торжественную часть устраивали. В основном эти учителя принимали участие, учителей наряжали в форму, в галстуки. Таисия Федоровна с барабаном ходила, Елена Ивановна с горном. Вспоминали детство. Комсомольская организация была у нас хорошая. На Культуре была комсомольская организация, но там мало было комсомольцев, в основном большая комсомольская организация была уже на Девятой дороге.
Было хорошо, так хорошо! Все с рвением шли в школу, ждали первое сентября, встречи с учителями. Коллектив небольшой, но дружный был. Со всеми учителями я тоже была в контакте, потому что мне приходилось со всеми классными руководителями работать. Всякие мероприятия проводили, как, например, Дружба народов. Каждый класс готовил какую-нибудь республику в костюмах, концерты устраивали, интересно было.
Учитель музыки у нас был Владимир Вячеславович, он преподавал у нас на баяне, потом ушел – они уехали с женой. Хор в школе был, когда уже взяли музыкантов.
Школьная форма была такая: платье коричневое с белым воротничком, с белыми манжетами и черный передник. Парадная форма была – белая блузка, черная юбка и все. Пилотки были. А у мальчиков – белая рубашка, черные брюки. А обычная форма – они ходили в темных рубашках. Пионеры в галстуках ходили, комсомольцы со значками, вот. Если вечера устраивали в школе, то никаких нарядов, только в школьной парадной форме.
Да, строго у нас было. Но Гордеев Семен Александрович не только строг был с учениками, строго был с учителями: губы красить нельзя, макияж никакой нельзя. Не разрешалось. Одежда должна быть или черный костюм, или черной платье – строгая одежда. «Пример вы показываете школьникам!» Он строго относился к этому даже летом. Я однажды пришла в открытой такой блузке типа футболки. И он меня выгнал переодеваться.
Девочки ходили с косичками, с бантиками, мальчики были подстрижены. Мы проверяли, даже руки проверяли, чтобы ногти были пострижены, руки чистые. В классах было самообслуживание, в классах убирали, мыли сами. На приусадебном участке летом работали.
У нас биолог была сильная такая – Петрова Мария Васильевна. Она из города ездила, ей администрация отвела место, и там эксперименты проводили: выращивали на выставку и снопы, и тыкву, овощи – все на выставку возили в Никольский Дом культуры. На районной выставке мы первые места занимали, у нас биолог была строгая такая и умница такая большая, и вот там мы работали. А около школы выращивали в основном цветы. Новые деревья были посажены, они и сейчас там стоят – яблони.
На Девятой дороге для питания детей был организован буфет привозной. А на Культуре ничего не было, дети со своей едой приходили. Стоял в коридоре титан, можно было горячей воды набрать, кипятка налить. А так нет. А что можно было взять? Пирожки, винегрет, ну, сардельку заказать можно было, а привозное все было, из столовой привозили.
Продленка была, я там два года работала. В радиоцентре снимали, в клубе помещение, и в столовую водила детей питаться. Специально готовили на них, многодетным были льготы, а которые так – собирали деньги, и я платила. Горячим обедам кормили.
Все пережили! Грязь месили, и в сапогах резиновых ходили. Ни одна дорога не была асфальтирована, здесь по Культуре от вокзала были положены доски. Настил из досок. А по остальным дорогам ходили в сапогах резиновых.
После войны все разбомбили, все в руинах было. В 1956 году возрождалось еще. Возвращались из эвакуации в это время, стали брать в банке кредиты, дома свои восстанавливать стали. А так только один дом был в Подобедовке, там жила Денисова, ее немцы не тронули. Там всю войну прожила, там был ее дом. А прежде в Подобедовке много народу было, там же был поселок большой.
Нижняя Подобедовка и Верхняя дорога – все наши дороги с Первой по Одиннадцатую все Подобедовкой считается. В Нижней Подобедовке ничего не восстановили. Там только останки поднимали. Тельмана распахали и ничего не восстановили. Почему мы останки Панфилова и перенесли на Степановское кладбище. Мы сделали подход к могиле к приезду матери, а потом нам пришлось перенести останки. Там стали пахать поля, и мы перенесли. И поставили ему обелиск, он сейчас тоже стоит на Красноборском кладбище.
