< Все воспоминания

Жукова Нина Яковлевна

Заставка для - Жукова Нина Яковлевна

Война началась , когда она жила в дер. Жуково.

Мы сохраняем устную историю. Помочь нам можно здесь.

Родилась 16 апреля 1924 года, Кировская область, дер. Жуково, Смирновский с/с

Когда началась 1 Мировая война, моего папу, Якова Петровича, конечно, мобилизовали. Он попал на фронт, был ранен в ногу и лежал в госпитале в Петрограде. Я думаю, что его лечили в Военно – медицинской академии. Врачи старались сохранить ему ногу, но не удалось, пришлось ее ампутировать. Выписали его инвалидом 2 -й группы и с протезом. Протез был плохо подобран: высокий очень. Это случилось, видимо, в 1916 году. А в 1917 году совершилась революция. Папе выделили какую-то жилую площадь, за ним продолжала ухаживать сестра милосердия того госпиталя, где он лежал. Папа был очень красивый, и, несмотря на то, что он был инвалидом, она вышла за него замуж. Папа выписался, им выделили какое-то жилье. В августе 1918 года у мамы с папой родился первый сын – Анатолий. А мама была родом из Тверской губернии. С 1909 она жила в Петербурге, нанимаясь прислугой. А когда началась война, устроилась в госпиталь, где лечился папа. И вот его выписали, как жить молодой семье? Что дальше делать? Я не знаю, какую пенсию папе назначили, но его устроили работать в государственном банке. В 1918 году у них родился сын. Жили они в Петрограде, пока можно было там жить. Но уже в 1922 году, когда шла гражданская война, когда люди разделились на красных и белых, нужно было уезжать. Папа со своим отцом- моим дедушкой, жившим в Вятской губернии, списались, дедушка послал своего второго сына Ивана с продуктами в Петроград. Но брат опоздал, папа уже уехал в то время из Петрограда в Вятку.
К тому времени, в 1921 году у них второй сын родился. И вот папа с двумя детьми и женой, добираясь в Вятку через Москву, приехал к отцу, Маму, конечно, приняли хорошо. Поселились у дедушки в маленькой деревушке, насчитывающей 22 дома. Но у дедушки был хороший полутороэтажный дом. Внизу были кухня, кладовка, а наверху, как я помню, я ведь маленькая была, был большой зал, освещаемый 10-ти линейной лампой, и еще там была комната. И всякие постройки было много у дедушки. Все хозяйство было под крышей: там же бывали очень большие морозы. Дедушка был такой, все продумывал,. даже холодильник был у него – вырыта была яма, обложенная бревнами. Когда было уже много снега, засыпали его в яму, перекладывали соломой, и вот этот был холодильник. Там и мясо, и молоко – все хранилось. И колодец был. А на заднем дворе была баня. Вот какими умными были люди в то время.
Я родилась в 1924 году, уже в Кировской области, правда, тогда она была еще Вятской.( прим. ред.) Моих братьев мама зарегистрировала в Тверской губернии, откуда сама родом была. Может быть, она туда и рожать их ездила? Потому что кроме папы в Петрограде у нее никого не было. В дедушкином доме родилась я, а через три года, 26 декабря родилась еще Юлечка. Она родилась уже в новом доме, который дедушке помогали строить все соседи.
Вот это я это помню хорошо. Я рано стала все помнить.. Мне было всего три года, а я укладывала спать свою сестренку Юлечку. Помню люльку, которая прикреплялась к кольцу на потолке.
Я считаю, что папа окончил народное смирновское училище, кажется, в 1912 году. Нет, в 1905 году. Он родился в 1893 году, а закончил в 1905 году. Он был грамотный, почерк был красивый у него. У него была кузница, нужная в деревне, где и лошадей подковать можно было, и инструмент исправить. И все он мог, все умел. И телеги делал, и сани и вообще все.
Когда начали организовывать колхозы, мама была в Тверской губернии, там раньше появились колхозы. У мамы было два брата, а было сестер было много.. А дедушка по тем временам, видимо, считался богатым, и его раскулачили. Отправили их вчетвером по Волге на лесозаготовки. Дяде моему было 16 лет, а тете – 18, и они работали наравне со взрослыми. Но несколько маминых сестер каким-то образом избежали ссылки.
А в Кировской области колхозы появились только в 30- м году. Мне было шесть лет, но я помню, что папа уходил, и целыми ночами его не было дома. Все агитировали за эти колхозы, но папа был более грамотным. Я не помню, кто был председателем, а папа работал счетоводом. А в 1933 году папа заболел. У него был туберкулез, в то время его не лечили. Были только народные средства: собачье сало и козье молоко – вот и все лекарства. И папа лечился. Ну, конечно, собаку зарезали, и даже козу купили. Но он прожил только три года. В мае 1935 года он умер. Детей оставил пять человек. Три годика было Гене, последнему.
А вот эти родственники, которые были на лесозаготовках, оттуда сбежали. И десятники этому даже не препятствовали – если сможете убежать, то бегите. И приехали четыре человека в Кировскую область, где папа с мамой жили в то время. И построили им какой-то насыпной дом. Все родственники собрались – были очень дружные. А когда папа умер, в нашей семье нас было пять человек. Старшему было 15 лет, он учился в техникуме. Но ему пришлось бросить техникум и поступить в ремесленное училище. Через год у него была уже специальность токаря, он стал работать и нам помогать. А мамины сестры, которые в Ленинград перебрались, тоже помогали. Одна тетя работала в обувном магазине, оттуда обувь присылали для нас. Вторая тетя – на швейной фабрике, где перешивали вещи и на нас тоже И нам присылали. Вот так нам помогали. Вот такие все были дружные.
В 1938 году вызывают старшего брата в военкомат и забирают в армию, во флот. И с 1938 года он служил на Черном море. А в 1941 году началась война. И во время войны он служил, до 1945 года была непрерывная служба. Там они были в окружении, от него не было известий 9 месяцев. Мы думали, что он уже погиб. Нет, как то вырвались Из наших, кто оставался в тылу, пока никто не заболел. А вот старший брат Анатолий заболел в Новороссийске, где стояла его часть. Там дули сильные ветры, и он простудился. А в организме у него были туберкулезные палочки, и он заболел скоротечным туберкулезом, ему уже поддувание делали. Демобилизовали его инвалидом 2 -й группы, приехал он в Кировскую область к маме. В 1935 году второго моего брата, 13 летнего Александра, забрал в Красноярск папин брат. И 13 –летнего мальчика отправили поездом одного. Можно было совершенно спокойно отправлять. Он считался взрослым, он шесть классов успел закончить. А жена дядина была еврейка, она работала в аптеке. У дяди Васи, моего дяди, мужа ее, своих детей не было. И вот Шура приехал и стал учиться там. У тети Иды был свой сын Ленька, он был ленивый. Всю хозяйственную работу, а отопление было печное – углем топили, выполнял мой братик. Вот он пришлет письмо, напишет о своей жизни, и мы плачем, но сделать ничего не можем. Сами мы жили в деревне, когда начали организовывать колхозы. Если у кого были две коровы, одну в колхоз забирали, вы это знаете. Не знаю, сколько у нас было коров, но одна точно была, еще лошадь мы держали. И у нас не отобрали их Но работать было некому. Поэтому я уже с 14 лет работала: и косила, и жала, и на молотилке работала. Потом уже в колхозе и трактор появился. Я помню, лошади боялись тракторов. А Шура вот как уехал в 1935 году, так мы его долго не видели. Он закончил там среднюю школу на пятерки. Приехал в 1939 году. Старшему брату во флоте дали отпуск, и вот они встретились через столько лет. Два таких красивых парня выросли! Шура со своим отличным аттестатом поступил в механический институт в Ленинграде.
А в 1939 году вышел приказ о том, что студентов первого курса нужно забрать в армию. И Шуру отправляют в Ровно Житомирской области. Потом оказалось, что его, плохо обследовали. У него была болезнь, был астигматизм. В то время таким больным не могли очки даже подобрать. И его в 1940 году уволили. Он приехал и устроился в Кирове на работу в МВД. И вот собрались все наши родственники. Дядя Толя в 16 лет который был выслан на лесозаготовки, закончил курсы шоферов, и работал на автобусе Но случилась авария, его посадили, а он был женат, и двое детей у них было, жена не работает. И тогда они к маме обратились: «Мы тебе помогали. Помоги теперь нам». Или меня, или Юлю просили посидеть с детьми хотя бы на каникулах, чтобы тетя Катя устроилась на работу, а детей – в садик. Мама меня не отдала: все-таки я была постарше. А Юле было 13 лет, она только закончила 7 классов. Город Ленинград тогда был закрытым городом, но так как брат работал в МВД, то, конечно, пропуск был. И Юля выехала в Ленинград 21 июня, а 22 июня в дороге узнала, что началась война. Но родственники пережили Финскую войну, поэтому отнеслись не серьезно: думали, что и эта война будет скоротечной. А оказалось, что уже к 8 сентября фашисты подошли к Ленинграду и были только в 4 км от Кировского завода. Но дальше за все четыре года они не продвинулись. А родственники жили в Горелово, и были вынуждены бежать в Ленинград. И вот Юля писала, что она фактически была брошена. Началась блокада, есть нечего. Эти тети уже прикинули, что нужно самим выживать. И Юля в блокаду погибла. И еще в блокаде двое взрослых погибли: тетя Лиза, тетя Катя, и еще тети Полин сын и маленькие дети. Тетю Лизу убило снарядом вместе с ее сыном. 1 год 9 месяцев было мальчику. Так что восемь наших родственников погибло во время войны.
А старший брат вернулся в Кировскую область. Закончилась война. Он был расстроен: на его глазах папа умер, и он решил, что тоже умрет, жить не будет. А у него была девушка Тоня, она его так любила и приехала за ним. Я в 1946 году закончила 10 -й класс, она приехала за братом в 1947 –м. Он сначала не поехал с нею, а потом решил ехать, потому что услышал кое-что от сестры жены. Он ведь был женат. У его товарища была невеста Анфиса, а у Анфисы была сестра Валентина 1926 года рождения. И он женился на этой Валентине. И услышал, что Анфиса говорит ей: «Да он скоро умрет уже!» И когда Тоня приехала во второй раз, она его увезла и спасла от туберкулеза. У нее брат служил в Венгрии и присылал лекарство, которое у нас было еще плохое, оно давало осложнения. Потом брат встал на учет, устроили его на работу. Давали путевки в санатории, и он выздоровел. Со своей женой разошелся, а на Тоне женился. В 1948 году у них первый сын родился, а потом через семь лет еще один.
Я считаю, что любовь спасла ему жизнь. Только Тоня его спасла.
Ну а теперь очередь дошла до меня. Я после 9-ти классов сразу 10-й класс не окончила. Школа находилась в 9-ти км, дороги не было, пешком ходили. Учить уроки было некогда, поэтому знала только то, что на уроках усваивала. А за 4 и 5 классы у меня даже похвальные грамоты были. Начальная школа была за 1, 5 км от дома, а неполная средняя за 7 км. Туда тоже пешком ходили и осенью, и весной. А зимой я жила у тети. Она была замужем, жила недалеко от школы. А потом я поступила в полную среднюю школу на станции Оречев в 8 – й класс. Жила я у своей подружки в 1,5 км. от Оречей. Помню, что на полу спала у них. В их семье было семеро детей, а отец их раньше работал на железной дороге, и был репрессирован. И вот в таких условиях мы жили. Закончили 9 классов. А 10- й класс я не смогла закончить: в ноябре присылают извещение: явиться в военкомат. И меня забирают в армию. А перед этим я работала в колхозе и меня перевели в маленькую деревню в 12 километрах от нашей, куда взяли счетоводом. А теперь из Оречей забирают меня в армию. А теперь из Оречей забирают меня в армию. Мы ехали в товарных вагонах, на больших станциях можно было выходить за кипятком. Нас не кормили, что было в наших мешочках – то и ешь.. Ехали несколько дней. Был ноябрь, остановились в Ленинградской области, помню, что станция называлась Будогощь. Оттуда нас отправили в запасной полк, который был где-то в лесу. Шли пешком, а в запасном полку были землянки. Мы уже освоились там, изучали военное дело. Сами себя охраняли и обслуживали. По 4 часа мы дежурили не только днем, но и ночью. Ни света не было, ничего Только гильзы от снарядов были.
В 1942 году меня призвали, через полтора года мне исполнилось 18 лет. А когда война началась, мне было 17 лет и два месяца.
В запасном полку нас подержали какое-то время: мы изучали военное дело, винтовку. А потом отправили в поселок Жихарево. Там был второй эшелон 364 -й Омской дивизии. Там была прачечная, туда меня и направили. Такая девочка худенькая, а мы стирали по 12 часов солдатское белье. Там я находилась до 6 января 1943 года. Итак, 25 ноября меня призвали, а шестого января приехал капитан, уже потом я узнала, что это помощник командира дивизии. Привезли меня в штаб дивизии и осталась я там. И еще одну девочку Катю. Не знаю, почему выбрали именно нас. Может, потому что скромные мы были. А там девочки не скромные. Уже взрослые, а мы-то что – дети. Я еще не целованная. Так я оказалась в штабе дивизии писарем. Ну, помогала. Там офицеры были в основном.
В 1943 году командование решило попытаться прорвать блокаду. А наша дивизия стояла на берегу реки. Надо было перебраться на тот берег. Ждали, когда Нева замерзнет. У нас не было ни самолетов, ни танков, поэтому сумели продвинуться только на 500 м в глубину, а в ширину только на 5 метров. Создали такой Невский пятачок. И больше до 1944 года не пытались, пока не появилась уверенность, что блокаду снимут полностью, потому что к тому времени у нас было много и танков, и самолетов. Так и случилось в 1944 году. С 1943 по 1944 год наша дивизия и охраняла, и готовились к прорыву блокады. В 1944 году в начале января прорывают блокаду. Артиллерия била по переднему краю противника. За четыре года немцы прочно обосновались. В первую очередь блокаду стали прорывать в Ломоносовском направлении А уже наша дивизия с 18 числа полтора часа била по переднему краю противника. Потом пошли танки, полетели самолеты, и только после этого пошла пехота. И конечно, на переднем крае противника много немцев было.
Ну, прорвали блокаду и 27 января соединились Ленинградский и Волховский фронты.. Это было 27 числа. А о прорыве объявили только 28 числа. А наши войска пошли дальше, хотя фашистов побили, но не такое количество, сколько наши потеряли. Дальше, значит, полностью была освобождена Ленинградская область, потом освободили Псковскую и Новгородскую области.
После войны еще был второй медицинский институт на базе больницы И.Мечникова. Туда со мной из моего класса поехали две девочки, они учились хорошо. Там, на ул. Мечникова сразу после войны в корпусе больницы, было общежитие – большая комната на 42 человека а здесь были комнаты меньше. И еще был 26-й корпус со студентами. Старшие студенты прошли войну, куда попали, не окончив институт. В общежитии на Мечникова окна были из фанеры, и до 1947 года отопления не было. Вот так мы жили. Мои одноклассницы не выдержали ленинградских условий, бросили институт. Вообще не было ничего, +ну, а я на фронте была, так выжила.
У меня была подружка в школе, Катюша , она от станции Оречь, где семья была из 7- ми человек Мы в шестом классе сидели с ней вместе за партой и в то время мечтали стать врачами. Она на войне не была, я потом уже после войны узнала, что она закончила медицинский институт, в Москве работала. И у меня была такая мечта и во время войны , когда в штабе дивизии служила. У меня была подруга военный фельдшер, когда служила в штабе дивизии. Там один полковник говорил, что обязательно вам надо получить медицинское образование, или провизором стать, или еще кем-то..
Поэтому я закончила 10 классов в 1946 году, получила аттестат зрелости. Это было не просто. Я помню, что у нас 8 человек из 20 не получили, а в то время не давали пересдавать экзамены. Остались на второй год. Я-то хорошо училась, даже тянула на медаль, потому что я в шесть вставала, занималась и до школы и после. Мне нужно было все повторить. Вот такая мечта у меня с войны.
Я закончила в Ленинграде санитарно-гигиенический институт. А поступала во второй медицинский институт. Только в январе 1947 года наш институт переименовали. Кто хотел на лечебный – предоставляли Архангельск и еще какой – то город.
Я эпидемиолога любила очень, она была такая умница, еврейка, но такая умница. Так вела предмет, что нужно было все выяснить до мельчайших подробностей, так она меня учила.
В Лугу я попала после окончания института. Брат-то был у меня туберкулезный. Я к этому относилась очень серьезно, ведь у него дети. Надо, чтобы не контактировали. И я думаю: «Поеду работать в Крым» Было место, ну и записалась туда. Думала, пораньше приеду, может, место лучше будет. А наоборот, северная часть Крыма, – плохие места. От Феодосии 60 км. Бахчисарайский район Крымской области. Приехала 3 августа, меня попросили еще в пионерском лагере отработать до 30 августа. Потому что врач-пенсионерка приехала в лагерь с козой. Это был Бахчисарайский район, Крымской области Пионерский лагерь военного округа был на берегу моря. Там была такая красота – впервые я такое увидела. Я отработала и получила приглашение на следующий год. Но я вскоре вышла замуж, мне уже не нужен был лагерь.
Муж до женитьбы ухаживал за мной, и я решила, что он надежный и можно выйти замуж. Родители его сделали свадьбу. А моя мама была у старшего брата Анатолия в Новороссийске. Уже своего угла у нее не было, в Кировской области дом деревенский продали. Так что и деревни нашей уже не существует.
После пионерского лагеря, пришла в отдел, а мне говорят: «Вас ищут!» А в Советском районе, когда приехала, еще не знала, что это степная часть, а когда была в пионерском лагере уже все знала. И я целую неделю не соглашалась. Все же пришлось согласиться и поехать. Я помню, меня ночью встретили и сразу направили в Санэпидстанцию эпидемиологом. Главная врач была женой военнослужащего расформированной летной части. Я некоторое время поработала, а как главный врач уехала, меня сразу перевели на ее должность. У меня было три помощника и всего 13 человек в штате.
Так я и попала в Крымскую область. Сначала ездила на лошадях по району… В феврале переехала к мужу. Одна комната в три окна, кровать, а сами на кухне. Я там отработала 7 с половиной лет. И хотя я в Крыму работала, даже на море не была. Один выходной и двое детей. Когда все успеть?
Помню трагический случай. Была вспышка дифтерии, и в моей семье заболели двое детей, один умер. Это была трагедия, конечно.
Вначале я на лошади ездила, а потом дали машину. А в 1959 году, когда станцию подчинили главному врачу больницы, он у меня машину отобрал. Я рассердилась, и сказала, что уеду. А мне говорят: «Никуда не поедешь, ты номенклатурная единица». В общем, я все-таки уехала. В здравотделе так хотели, чтобы я не уезжала.. Но я списалась с главным отделом, они наобещали всего. Приехала, списалась с отделом Они меня приглашают, предлагают на выбор – Луга, Выборг, и Волосово. Наобещали – и квартира будет и ставка. Когда приехала, зав отделом сказала, поезжайте в Лугу. Алексеенко был председатель исполкома. Степанов Юрий Георгиевич был главным врачом, он меня принял на работу. 16 марта приехала, он написал приказ, что я работаю уже. А через три месяца я получила неблагоустроенную квартиру. Ни теплого туалета, ни воды, печное отопление
В мае муж сказал, что приедет с дочкой Леной, ей шесть лет было. И говорит, если тебе не дадут квартиру, я тебя забираю. Снова пошла к Алексеенко, к заведующему, напомнила, что обещали в первом же доме дать квартиру. Когда муж приехал одна санитарочка с которой мы делили жилье, на чердак перебралась, а нам комнату отдала. Муж уехал, дочку оставил, во второй детский сад, ее устроила, а у этой санитарочки жила с Леночкой, пока не получила квартиру. Вот такие люди попадались.
И в июле построили дом 11 на улице Алексея Яковлева Мне дали на первом этаже 2- х комнатную квартиру.. Я была рада, после землянок- то. Юрий Георгиевич отпустил меня домой для переезда. Вещей не было почти. Потом в квартире стали жить, и 16 лет прожила. Ни туалета, ни воды. Печное отопление было А потом в 1976 году дали эту квартиру, 3- комнатную, тогда мама жила у меня. Мама считается вдовой ветерана войны, а папа, же погиб. Так что я и труженик тыла, и участник войны, и ветеран труда, и вдова ветерана войны.(?)
Уже работая в Луге, я встретила врача, тоже ветерана войны, которого видела после войны в Ленинграде. Он работал у нас тут в Луге. В оккупации он был связным в партизанском отряде. А в 1944 году, когда ему было 17 лет, его взяли в армию. И до 1951 года он служил в армии. Так что он тоже ветеран войны
Он умер рано в 55 лет. Почему, я не знаю. В футбол играл, не обследовался. Я считаю, что это его футбол. В 1952 году он еще играл; ездил по Союзу, играл. И наверняка надорвал свое сердце, он перенес первый инфаркт на ногах. Он был начальником станции Мшинская. Проверяли ,через два года. и когда проверили в 1980 году и обнаружили рубец, положили в больницу. А через два года повторный инфаркт, и он умер. Может быть , если бы жил в Ленинграде, там бы его сохранили, а здесь вот нет.
– Вот как пережили все тяготы войны, лишения, как было нелегко. Одна война сменилась другой
В 1986 году в Омске ветераны войны из 364 -й Омской дивизии собирались, в то время их было еще много , так что в Омске три дня встречались. У меня костюма еще не было, было платье красивое, я была еще молодая.
Дом Алексеенко до сих пор помнят горожане. Где он жил, председатель исполкома. Улица Ленинградская, сейчас там есть пункт медицинский, врач Коробко главный там. Такой срезанный угол на Кировскую и Ленинградскую улицы. Там Светлова жила. В первой квартире Воронина, наша учительница…
Расскажу о родственниках, которые остались. Вот тетю уже привезли лежачую, а моя сестра Юля неизвестно как погибла. И тети дочка была пятилетняя. И эта тетя потом получила на Коломенской квартиру, там было пять комнат. И там жила женщина и у нее был ребенок, она говорила, что это он от Алексеенко.
У нас дядя Шура, мой брат из Красноярска, с высшим образованием, -лесотехническую академию оканчивал, живя у дяди Васи в Красноярске уже после войны, а потом он окончил аспирантуру. А в нашу, Ленинградскую аспирантуру, приехал он с одним профессором. И этот профессор неожиданно умер. Вы знаете, как научные работники не любят, когда к ним вторгаются со стороны И брат не защитил диссертацию, ее попросту заблокировали. А брат получил инфаркт, так переживал. Ну, потом пережил и это. И еще раз потом защищался и защитил. Получил звание: старший научный сотрудник. Работал в Лесном и был главным по Ленинграду в лесничестве. Умер в 64 года.

Мы надеемся, что Вам понравился рассказ. Помогите нам  узнать и сохранить   истории   жизни. Помочь можно здесь .

Фото

Нас поддерживают

ЛООО СП «Центр женских инициатив»
Ленинградская область, г. Тосно, ул. Боярова, д. 16а
Телефон/факс: +7-813-61-3-23-05
Email: wic06@narod.ru

Добавить свою историю

Хотите стать частью проекта и поделиться семейными историями и воспоминаниями о войне и военных годах?

Прислать историю